Статьи

Для того чтобы посвятить жизнь больным детям, требуются большая выдержка, терпение, энтузиазм и бесконечная любовь к своим маленьким пациентам. Не каждому человеку дан такой талант, и даже не каждому врачу. Эти слова от коллег и пациентов адресованы замечательному врачу, кандидату медицинских наук, пульмонологу Научного центра педиатрии и детской хирургии Татьяне Маршалкиной.

Накануне профессионального праздника медицинских работников мы по традиции пишем о самых достойных представителях благородной профессии. И каждый год убеждаемся, как много у нас замечательных, всей душой болеющих за свою профессию, врачей. Сегодняшний наш гость – к.м.н. Татьяна Васильевна Маршалкина. Врач с большой буквы, она консультирует самых сложных больных детей из всех регионов страны. В профессии более 43 лет, 36 из них в НЦПДХ, автор 40 научных трудов в области детской пульмонологии и иммунологии.

– Татьяна Васильевна, сегодня как никогда выросла роль врача в глазах всех жителей не только нашей страны, но и всего мира. Должна была случиться пандемия, чтобы вдруг заговорили о зарплатах, о правах врачей, о защите их от иногда неадекватных людей?

- Да, действительно, престиж врача в нашей стране снизился. В целом, в жизни стало больше прагматизма, меньше бескорыстия. Многочисленные реформы в здравоохранении способствовали переоценке ценностей и в медицине. Теперь мы оказываем не медицинскую помощь, а «медицинскую услугу». И врач стал обслуживающим персоналом. В этой ситуации менталитет врачей, особенно молодых, стал меняться, доверие пациентов снижается. «Помогли» и СМИ своим некорректным освещением деятельности медработников, затрагивающие преимущественно негативные стороны работы. Население внимательно читает и смотрит СМИ, где информируют о жалобах на врачей, но пропускает мимо данные о спасенных и вылеченных пациентах. В нынешнюю пандемию стали больше писать о достижениях и создавать положительный образ врача, стало возвращаться уважение к профессии. Пугает то, что эпидемия рано или поздно закончится, а вот сохранится ли уважение к медицинским работникам – большой вопрос.

– Какое время за всю Вашу карьеру было наиболее благоприятным для медработников, а когда Вам было особенно тяжело?

– Да, по сути, легко никогда и не было. Каждый период нес в себе новые вызовы времени. С годами в медицине становится работать тяжелее, много эмоциональных затрат. Можно приспособиться ко всем житейским трудностям, потом даже о некоторых вспоминаешь с улыбкой. Но с чем невозможно смириться – это с потерей человеческой жизни. В нашей профессии — это самые сложные периоды.

– Расскажите, пожалуйста, о себе, почему Вы стали именно детским врачом?

– С выбором профессии у меня никогда не было проблем. Я выросла в семье медика, мой отец – врач, ученый, педагог с очень богатой творческой биографией. Маму я помню смутно, она умерла рано, я еще училась в младших классах. Мама сильно болела, на ее здоровье сказались военные годы, болезнь прогрессировала и помочь ей в последующие годы никто не смог. Помню, как-то в детстве мама меня спросила, кем я хочу стать и когда я ответила, что врачом, она сказала, скорее бы, может и меня вылечишь. Дважды поступала в медицинский институт, и выбор пал именно на педиатрический факультет. Мне по духу ближе детская непосредственность, озорливость, любознательность. И вообще детский мир – он особый, в нем много добра, искренности, мечтаний, живости, смеха, всего того, чего нам взрослым так не хватает.

После окончания института, я, как и другие молодые специалисты, была распределена и уехала работать в один из районов Алматинской области. Свою практическую деятельность начинала в ЦРБ и с ностальгией вспоминаю тот период и своих первых наставников. У нас не было современных методов диагностики. Молодым докторам сегодня невозможно представить, что даже общий анализ крови мы могли сделать не каждому ребенку, а обзорная рентгенография органов грудной клетки для нас тогда была методом высоких технологий. Рабочим инструментом был только фонендоскоп, и мы полагались в основном на клиническое мышление и врачебную интуицию. Не было интернета, где-то далеко были библиотеки со специализированной литературой. Свои знания пополняли жизненным опытом докторов, собственными ошибками, с нетерпением ждали каждого выпуска журнала «Педиатрия».

Я с любовью вспоминаю своих первых коллег и им в первую очередь обязана ростом своего профессионализма. Своим первым учителем-наставником считаю простого врача, тогда она была заведующей детским отделением ЦРБ, Дубинину Джульетту Абрамовну. Сколько в ней было терпения и желания нам помогать! С каким бы вопросом не обратился, никогда не упрекнет в незнании. И даже если не было ответа, не стеснялась в этом признаться и предлагала вместе находить решение. Да и к молодым врачам у нее было всегда уважительное отношение. Нас практически все специалисты брали с собой на экстренные ночные вызовы, и там мы обсуждали все случаи. Это был своеобразный консилиум, так с нами делились опытом. Работа в регионе – это очень хорошая практическая школа, колоссальный врачебный опыт.

Через 5 лет я вернулась в Алма-Ату. Хотела попробовать себя в науке, прошла по конкурсу на должность младшего научного сотрудника лаборатории иммунологии, но не смогла без практической работы, и снова вернулась в клиническое подразделение сначала врачом педиатром, затем детским пульмонологом. В душе я больше все-таки практик. Двухгодичная работа в лаборатории иммунологии не прошла даром и в будущем отделять науку от практики я уже не смогла. Это помогало отключаться от стереотипности мышления. Еще раз в науку я вернулась через 10 лет, обязана этим бывшему директору Института педиатрии, академику К.С. Ормантаеву. Он мечтал о том, чтобы любой сотрудник НИИ педиатрии и детской хирургии (старое название Научного Центра педиатрии и детской хирургии) сочетал в себе научную и практическую деятельность и прилагал к этому немало усилий. Под его руководством я и защитила кандидатскую диссертацию, которая была на стыке 2-х дисциплин – детской пульмонологии и иммунологии. Научные исследования стали для меня неким мерилом рациональности, позволяющей анализировать реальную пользу тех или иных действий, будь то лечебный или диагностический процесс. Последние годы совмещаю научную работу с практической и педагогической деятельностью. По сути это требование сегодняшнего времени.

– Расскажите, пожалуйста, поподробнее о Вашем рабочем дне. Какие вопросы ежедневно решаете, какие из них самые сложные?

– Мой рабочий день всегда насыщен, начинается с обхода больных с молодыми докторами и резидентами, потом консультации больных в других профильных отделениях и прежде всего в реанимации. Ежедневно мы принимаем детей с патологией органов дыхания в диагностическом отделении центра, проводим консультации докторов в регионах в режиме телемедицины, практические занятия со студентами, резидентами, докторантами.

Работа в Научном центре педиатрии и детской хирургии отличается от других медучреждений. К нам госпитализируются дети со всех регионов Казахстана и прежде всего те, которым не смогли оказать помощь на местах. Если охарактеризовать наших пациентов, то чаще это дети, для которых болезни, к сожалению, становятся пожизненными спутниками. Наша задача – остановить недуг, добиться пожизненной ремиссии и улучшить качество жизни ребенка. Сегодня мы чаще стали сталкиваться со множеством неординарных ситуаций, болезней, клиническое течение которых не входит в обычные рамки, требует длительного и серьезного проведения диагностического поиска. Диапазон узкопрофилированных вопросов расширился. Если раньше я занималась детьми, у которых имела место патология органов дыхания, то сегодня – это дети со сложной комбинированной соматической патологией, больные с длительными лихорадками неясного генеза, с первичными иммунодефицитами, с врожденным нарушением обмена веществ. Иными словами, «трудных» пациентов становится больше, требования к знаниям выше. Вот и получается: учиться всю жизнь уже не просто поговорка, а веление времени, которое требует от нас оставаться всегда в теме, отслеживать тенденции современных специальностей, постоянно развиваться. Лабораторно-инструментальная база, высокий потенциал врачей Центра позволяют провести обследование и лечение на достаточно высоком уровне. А лечение и обследование заболеваний базируются на международных консенсусах, протоколах и международных клинических рекомендациях. Мы должны подарить ребенку счастье, а счастливый ребенок – это, прежде всего, здоровый ребенок.

– Изменилась ли работа Научного центра в условиях пандемии?

– В институте приняты особые эпидемиологические меры по предотвращению заражения вирусом и без того сложных пациентов клиники центра и медицинского персонала. Сократилась плановая госпитализация, она осуществлялась преимущественно по линии санавиации. Пандемия продемонстрировала возрождение инфекционных заболеваний и нашу способность быстро принимать решения в критических условиях. Лечением коронавирусной инфекции мы не занимаемся, но читаем работы коллег клиницистов, анализируем ситуацию. С упрощением карантинных мер работа постепенно возвращается в прежнее русло. Сокращение плановой госпитализации не означало отказ от помощи тем пациентам, которых мы должны были госпитализировать в этот период. Активизировалась работа в режиме онлайн, больше стало консультаций для врачей из других регионов Казахстана. Увеличилось количество видеолекций, проводимых для нас и тех, которые проводили наши специалисты для врачей регионов. Пришлось осваивать некоторые компьютерные технологии, знакомиться с новыми компьютерными программами.

– Очень интересно, как Вы общаетесь с маленькими пациентами, что они от Вас ждут?

– В общении с маленькими пациентами должны быть опыт и искренность. Авторитетный врач в глазах нашего маленького пациента – человек знающий гаджеты и современных мультяшных и триллерных героев. Мне было очень трудно объяснить одному моему маленькому пациенту, что делал Умывальник в спальне у мамы из книги К. Чуковского «Мойдодыр», а ему трудно понять, почему я не знаю, кто такой «Блюсли» в его выражении (расшифровываю - Брюс Ли). Так что педиатры должны обладать разносторонними знаниями, большим чувством юмора, если мы хотим остаться с детьми на одной волне. Нас экзаменуют каждый день, попробуй не ответь!

– А современные мамы, они какие?

– Образ мам разнолик и подвижен. Наши мамы живут в веке огромного объема информации. В условиях активного информационного обмена сохранить способность объективно анализировать информацию и оценивать ее источники трудно. Нередко наши мамы легко соглашаются с мнением, которое удобно и которое легко воплотить в жизнь. Трудно из огромного количества информации выделять самую верную и умную мысль. Современные мамы больше любят комфорт и иногда условия пребывания в клинике ценят больше, чем профессионализм врачей. У наших мам сегодня есть возможность выбора врача, и порой мы являемся свидетелями непродуктивного беганья от одного специалиста к другому. Наши мамы и папы – это по сути «прослойка» между врачом и пациентом. Если раньше лечение больного была прерогатива только врача, то сегодня процесс лечения должен полагаться на партнерство между врачом и нашим маленьким пациентом с его родителями. Здесь очень важно единомыслие.

– Многие врачи жалуются на профессиональное выгорание, а Вы еще и наукой занимаетесь, получается в два раза больше заняты. Как к этому относится семья?

– Сталкиваемся ли мы с профессиональным выгоранием? Да сталкиваемся и, наверное, чаще других профессий. По сути, живем в состоянии постоянного эмоционального стресса. Я не усложнила себе жизнь, я ее выбрала. В семье у меня, слава богу, полное взаимопонимание, взаимодоверие, наверное, еще и потому, что профессия мужа тоже сопряжена с большой ответственностью за жизни людей. А еще мне в жизни очень повезло на друзей и это действительно подарок судьбы. Со своими бедами я никогда не оставалась один на один. Но в жизни не зря говорят, что друг познается не столько в беде, сколько в радости. Друзья умеют радоваться за меня и умеют создавать счастливые моменты в жизни.

– Отличаются ли молодые врачи от медработников, закаленных многочисленными реформами? Вспомните себя интерном в 1981 году и современных интернов, есть различия?

– У молодежи сейчас большие возможности, включая стажировки за рубежом. В наше время таких перспектив не было. Правда требования профессия тоже предъявляет высокие, в том числе знание иностранных языков для общения с зарубежными специалистами и изучения научной литературы. Удовлетворить свои интеллектуальные потребности молодые специалисты могут с лихвой. Но, к сожалению, диплом врача педиатра не гарантирует достойный уровень жизни. Мы много ездим по командировкам, общаемся с молодыми специалистами, и складывается не очень радужная ситуация. Большая нагрузка на врача, низкая заработная плата, невозможность решить целый ряд социальных проблем приводят к оттоку молодых и перспективных из профессии. А жаль!

– Татьяна Васильевна, чтобы Вы хотели пожелать своим коллегам?

– Невозможно переоценить или недооценить сложную работу медицинских работников, ведь они каждый день спасают жизни и здоровье людей. В преддверии нашего профессионального праздника – Дня медицинского работника – я хочу пожелать своим коллегам здоровья, легкого дыхания, признания, терпения, крепкой семьи и достатка в жизни. Пусть труд не будет тяжкой ношей.

Материал подготовила Назира Жумакулова,
пресс-служба НЦПДХ

Понравилась новость? Расскажи друзьям на